понедельник, 27 апреля 2015
Никогда не слушал, о чем говорят бабушки на лавочках у подъезда. Да и не повезло с ними: в моем дворе в основном тусят жизнерадостные тинейджеры с пивом и лузгают семечки. Бывает, что и без пива. Их тоже стараюсь не подслушивать: вряд ли это обогатит меня новыми знаниями.Устоялось, впрочем, такое мнение, что бабули любят давать характеристики обитателям дома. Довольно скороспелые: кто у них наркоман, кто проститутка. Не знаю, как на самом деле протекают диалоги на этих сборищах. Но ясно одно: Интернет давно стал такой вот лавочкой, а мы преждевременно покрылись морщинами и впали в маразм: особенно это видно, когда мы листаем новостные ленты.Не хочу никого оскорбить. Бабушки у подъезда — это ведь даже в каком-то смысле мило. Но реальность такова, что Интернет воспитывает из нас таких стариков и старушек, и если в век Просвещения говорили, что людям нужно взрослеть, то нам нужно помолодеть. Рассудком, конечно.читать дальшеДавайте припомним, что в последнее время «взрывало» блоги и сайты информационных агентств, обо что ломали курсоры, простите, копья. Какого цвета платье? Ладно, возьмем чуть ближе к нам: танец оренбургских «пчелок»… Еще была история с мальчиком-аутистом, которого в саратовском детском центре «Золотой ключик» привязали к стулу скотчем (местечковая новость, но до федерального уровня она тоже докатилась).
Находились вдумчивые комментаторы, которые заявляли: да повод яйца выеденного не стоит! Особенно в случае «пчелок». Родители знали, куда ходят их дети, возмущения не выказывали, но как, кстати, и мама привязанного аутенка. Которого, как оказалось, не зверскому наказанию подвергали, а методу коррекции. Логично оставить профессиональному сообществу решать, отсталый это или передовой способ научить ребенка с аутизмом ориентироваться в пространстве.
Но, конечно, все стали на несколько дней психиатрами и психологами: увиденный снимок не оставил выбора их задетым чувствам. С «пчелками» еще проще, никто и не беспокоился о своих знаниях в хореографии: можно было просто высказать свое высокоморальное «фи».
Я не о том, что танец, в котором несовершеннолетние девушки крутят ягодицами, отличается профессионализмом и причастен великому искусству. Я о том, что… почему мы вообще об этом говорим? Целую прошлую неделю. Всем рунетом.
Видимо, потому, что в общественной морали есть противоречия, а журналистика выносит их на поверхность. Нужно над ними задуматься, но думать как раз никто не хочет: все хотят поскорее занять подходящую непримиримую позицию, чтобы почувствовать силу в единстве — с теми, кто лайкнет, кто согласится. Ввязаться в борьбу вовремя, пока она еще на этом поле.
А здесь надо не воевать, а думать. В том числе, над теми парадоксами, что нам предлагает современная мораль. Что возмутило больше всего комментаторов пресловутых тверк-танцовщиц? То, что некоторым из них было всего 16 и 17 лет. Давайте вспомним, когда начинается у нас возраст сексуального согласия. Получается, этим девочкам можно вести полноценную половую жизнь, а участвовать в эротическом танце — ни-ни?
Вот о чем стоило бы подумать. Например. Но всем медиа-персонам нужно выговориться быстрее — пиара, конечно, ради. А журналисты передают с той же скоростью: хотелось бы сказать, что «со скоростью мысли», но это была бы неуместная метафора.
Интернет-СМИ вообще должны работать именно так. Это рождает гигабайты непроверенной информации, и иногда получается, что по поводу очередной «утки» все уже успевают наговориться, пока не выясняется, что в саму новость вкралась ошибка. И это не потому, что журналисты — плохие парни. Но их дело служит тому информационному шуму, которые понемногу съедает наш мозг.
Я работаю в газете. На подготовку материала мне дается целый рабочий день: за него я должен найти информацию по теме и сформировать ту интонацию, с которой она будет подана. Дважды роскошь, чуждая интернет-журналистике, царит в газете: есть время и есть возможность высказать свое (с поправкой на редакционную политику — а вы как думали?) мнение.
Но я вспоминаю обучение на философском факультете. То, как преподаватели призывали к неустанному критическому мышлению. И я понимаю, что день — это ничтожно мало. Что нужно не только изучить историю вопроса и собрать комментарии, но копать глубже насколько это вообще возможно. И когда речь идет о коррумпированности чиновников (а почему, кстати, саратовские СМИ так много писали о ребенке-аутисте и так мало — о десяти миллионах рублей, которые потратила администрация одного из районов на ограду и елочки рядом со зданием?) И когда общественность растревожена вызывающим танцем школьниц и недопущением в прокат американского «Номера 44».
Кстати, о философии. Отечественный мыслитель Мераб Мамардашвили говорил, что когда мы не мыслим точно, нами играет дьявол.