Я тут понял, что сижу на дневниках уже лет 10. И мне стало страшно.
А потом спокойно. Но все равно ненадолго)
Написать же я хотел о том, как три года назад выступал на конференции со смешным докладом. Тематика у секции, в которой я мог участвовать (остальные были по другим наукам), была какая-то социально-философская, и я решил повеселиться: поговорить о национальной идее.
Статья, по которой я докладывал, называлась "Россия между абсурдом и нонсенсом" – плюс какой-то подзаголовок.
В общем, я развивал идею, что все оригинальное в нашей культуре происходит по двум рубрикам. Либо как несущее трагическое и абсурдное миропонимание (экзистенциальные драмы Достоевского, тяжелые духовные пути Толстого, трагедия интеллигенции перед лицом мещанства у Чехова, и пр.), либо как игровое и авангардное искусство (отчасти Гоголь, обэриуты, Курехин и другие весельчаки 90-х, даже Егор Летов, хотя у него и трагического много, но главное – это праздник, да, он знал; сейчас еще многие питаются от этого русского нонсенса – тот же Леонид Федоров, да даже книжная сеть "Додо" с прекрасной Шаши Мартыновой во главе, но продолжать можно многими именами).
И мне привлекательнее второй вариант. Я думаю, неразрешимость всей этой политической и "философской" болтологии от того, что мы слишком застряли в понимании нас самих через православие, через весь этот ужас российских контрастов, через противопоставление Западу. Мол, духовные скрепы vs. западный либерализм. Как будто нет третьего. Идеологи очень старательно замарывают те черты богатства русской культуры, которые не вяжутся с основной линией. И это печально, потому что ведет в никуда.